Казачество в Российской империи — особое военное сословие, существовавшее в Российской империи, под которым, прежде всего, понималось казачество, появившееся на Дону, Кубани, Нижнем Поволжье и Урале.
Первое официальное упоминание в российских источниках «казаков» относится к XVI веку: в частности, в грамоте ногайского князя Юсуфа русскому царю Ивану Грозному. В грамоте, датированной 1550 годом, князь пишет: «Холопи твои, нехто Сарыазман словет, на Дону в трех и в четырёх местах городы поделали, да наших послов и людей наших, которые ходят к тебе и назад, стерегут, да забирают, иных до смерти бьют… Этого же году люди наши, исторговав в Руси, назад шли, и на Воронеже твои люди — Сары азманом зовут — разбойник твой пришел и взял их». Историки, опираясь на российские источники, не пришли к единому мнению о происхождении казаков; единственное, что можно достоверно утверждать о происхождении казаков, это то, что казачество возникло в зоне контактов различных этносов.
В 1990-х годах в России создаются общественные организации (казачьи общества) с наименованиями казачьих организаций, существовавших в Российской империи. Казачество в Российской Федерации в деятельности современных казачьих обществ использует также существовавшие в Российской империи символику, казачьи чины, наградную систему и иные традиционные атрибуты.
Донски́е казаки́ или донцы́, донско́е каза́чье во́йско — самое многочисленное из казачьих войск Российской империи.
Размещалось на отдельной территории, называющейся Область Войска Донского, которая занимала часть современных Луганской и Донецкой областей Украины, а также Ростовской, Волгоградской, Воронежской областей.
Историческое название связано с рекой Дон (бассейн Азовского моря).
До 1708 года донское казачество было организованной структурой, абсолютно независимой от окружающих государств[1]. После подавления в 1708 году Булавинского восстания Петром Первым территория донского казачества была официально включена в Российскую империю.
Не всегда просто складывались отношения донских казаков с Русским государством и позднее. Не последнюю роль в этом играл вопрос религии. Официально Донское казачество относилось к традиционному православию, хотя, даже на 1903 год минимум 150.000 из двух с половиной миллионов прихожан Донской епархии принадлежали к старообрядцам[2], а 30 000 казаков-калмыков тринадцати калмыцких станиц Сальского округа исповедовали буддизм. Так например атаман Матвей Платов был представителем поповского течения старообрядчества[3].
Впрочем, казаки частично сохранили свои привилегии в новом статусе, отстаивая их перед имперскими властями, примером чего может служить Есауловский бунт 1792−1794 годов.
С 1556 года начинается формирование Астраханского казачества[6], в 1750 году сформирован Астраханский казачий полк, в 1817 году образовано Астраханское казачье войско. Волжское казачье войско официально учреждено в 1734 году, в 1777 году основная часть войска отправлена на Кавказ, где была присоединена к терским казакам, а из оставшейся части был образован Волжский казачий полк, который в 1804 году был присоединён к астраханскому казачеству.
Первое официальное упоминание о пребывании казаков на реке Яик относится к 1584 году когда несколько сотен донских казаков под руководством атаманов Матвея Мещеряка и Барабоши обосновались на берегах реки Яик(Урал) по берегам которой кочевала Ногайская орда. В «Истории Пугачевского бунта» под редакцией Пушкина А. С. собраны устные предания яицких казаков об их появлении на Яике. В частности там говорится о том что казаки появились на Яике под руководством атамана Гугни и были они с Дона. Вначале они отбивали у окружавшей их Ногайской орды женщин, а в случае выступления в поход убивали прижитых ими детей от женщин, а женщин бросали, чтобы не привязываться к земле. Но атаман Гугня первым нарушил запрет и пощадил свою женщину, вследствие чего остальные казаки последовали его примеру и осели на Яике. До 19 века казачки ставили в церквях свечки в память о бабке Гугнихе. Основными занятиями яицких казаков были рыболовство, добыча соли, охота и набеги за добычей и «ясырем» на окружающие народы. Набеги были как успешными, так и крайне неудачными. Так например упоминаются походы двух яицких атаманов, Нечая и Шамая. Первый, набрав вольницу, отправился в Хиву, в надежде на богатую добычу. Счастие ему благоприятствовало. Совершив трудный путь, казаки достигли Хивы. Хан с войском своим находился тогда на войне. Нечай овладел городом без всякого препятствия; но зажился в нём и поздно выступил в обратный поход. Обремененные добычею, казаки были настигнуты возвратившимся ханом и на берегу Сыр-Дарьи разбиты и истреблены. Не более трех возвратилось на Яик с объявлением о погибели храброго Нечая. Несколько лет после другой атаман, по прозванию Шамай, пустился по его следам. Но он попался в плен степным калмыкам, а казаки его отправились далее, сбились с дороги, на Хиву не попали и пришли к Аральскому морю, на котором принуждены были зимовать. Их постигнул голод. Несчастные бродяги убивали и ели друг друга. Большая часть погибла. Остальные послали наконец от себя к хивинскому хану просить, чтоб он их принял и спас от голодной смерти. Хивинцы приехали за ними, забрали всех и отвели рабами в свой город. Там они и пропали, Шамай же, несколько лет после, привезен был калмыками в яицкое войско, вероятно для размена. С тех пор у казаков охота к дальним походам охладела. Они мало-помалу привыкли к жизни семейной и гражданственной. Впервые в совместный с регулярной армией поход в Хиву яицкие казаки отправились с экспедицией князя Бековича-Черкасского в 1714—1717 годах. Яицкие казаки составляли 1500 человек из четырёхтысячного отряда, отправившегося из Гурьева вдоль восточного берега Каспия к Аму-Дарье. Поход, бывший одной из авантюр Петра I, сложился крайне неудачно. Более четверти из состава отряда погибли из-за болезней, жары и жажды, остальные либо погибли в боях, либо пленены и казнены, в том числе и начальник экспедиции. К яикским берегам смогли вернуться лишь около сорока человек.
После поражения астраханский генерал-губернатор Татищев решил вывести воинские гарнизоны с Яика. Но казаки смогли убедить царское правительство оставить Яик под своим контролем, взамен обещали за свой счёт обустроить границу. Началось строительство крепостей и форпостов вдоль всего Яика. С этого времени началась пограничная служба яицкого войска, время вольных набегов закончилось.
Впоследствии, после подавления русскими войсками под руководством Суворова восстания Пугачева в котором яицкое казачество приняло активное участие, в 1775 году Екатерина II издала указ о том, что в целях полного предания забвению случившейся смуты Яицкое войско переименовывается в Уральское казачье войско, Яицкий городок в Уральск (был переименован и ещё целый ряд населённых пунктов), даже река Яик была названа Уралом. Уральское войско окончательно утратило остатки былой автономии.
В ходе Гражданской войны 1917—1921 годов уральское казачество поддержавшее Белое движение было ликвидировано и упразднено Советской властью. Большинство уральских казаков были физически ликвидированы или оказались в числе белоэмигрантских беженцев в Иране, Маньчжурии и Китае.
Первопроходцами Дальнего Востока были казаки, которые не только раздвинули пределы Русского Царства на Востоке, но и сформировали самобытные культурные традиции. Среди них можно выделить нескольких войсковых групп — амурских, забайкальских, уссурийских, камчатских и якутских казаков.
В XV—XVII веках севрюки представляли собой военизированное пограничное население, охранявшее границы смежных частей Польско-Литовского и Московского государств. Судя по всему, они были во многом похожи на ранних запорожских, донских и других подобных казаков, обладали некоторой автономией и общинной военной организацией.
Как представители служилого люда[9] (казаки), севрюки упоминаются ещё в начале XVII века, в эпоху Смутного времени, когда они поддержали восстание Болотникова, так, что война эта довольно часто называлась «севрюковской»[10]. Московские власти отвечали карательными операциями, вплоть до разгрома некоторых волостей[11]. После завершения смуты севрюкские города Севск, Курск, Рыльск и Путивль подверглись колонизации из Центральной России[10].
После раздела Северской земли по соглашениям Деулинского перемирия (1619), между Русским царством и Речью Посполитой имя севрюков практически исчезает с исторической арены. Западная часть Северской земли подвергается активной украинской экспансии, северо-восточная заселяется служилыми людьми и крепостными из Русского царства. Большая часть северских казаков перешла в положение крестьянства, некоторые влились в запорожское казачество. Некоторая часть переселились на Нижний Дон.
Другие центральные регионы
С XV века в подмосковной деревне Заборье существовало Заборьевское землячество с традициями казачества — военные поселенцы, на которых не распространялось крепостное право[12]. В XV—XVII веках на территорию Центральной России (Звенигород, Серпухов, Тула, Рязань и др.)[13] властями для несения службы в качестве городовых казаков переселялись целые отряды казаков с Дона, Яика, Волги и Терека, которые пополнялись вольными людьми из местного населения, за которых поручались старослужащие казаки[14]. В XVII веке в Москве была Казачья слобода. На территории нынешней Воронежской области в 1652—1765 гг. существовал Острогожский слободской казачий полк. Хопёрские казаки проживали на землях, сегодня относящихся к двум федеральным округам: Приволжскому и Центральному (Воронежская и Тамбовская области). В 1769—1775 гг. в составе Московского легиона существовала казачья команда.
Краснов П. Н. История войска Донского. Картины былого Тихого Дона. — М.: Вече, 2007. — 448. — ISBN 5-9533-1614-3.
Алмазов Б. А. Казаки. — СПб: Золотой век; Диамант, 1999. — 79 с.
Астапенко М. П. Донские казаки 1550—1920. — Ростов н/Д: Логос, 1992.
Астапенко М. П. Край донской казачий… — Ростов н/Д: 1994.
Винников Н. Парадоксы донской истории — Ростов н/Д: 2005.
Генеалогия и семейная история Донского казачества. — М., 1998—…. — (Генеалогия и семейная история Донского казачества).[страница не указана 1115 дней]
Лазарев С. Е. Советская власть и казачество: трансформации взаимоотношений (конец 1920-х — начало 1930-х годов) // Гражданин и право. 2016. № 11. С. 3—16.
Лазарев С. Е. Сергей Михайлович Сивков о жизни и о себе (Наши интервью с известными учёными) // Военно-исторический архив. 2016. № 6 (198). С. 75—84.
Шовунов К. П. Калмыки в составе российского казачества. Элиста: Калмыцкий институт общественных наук, 1992. 317 с.
Крылов A.Л. Умственное и нравственное развитие донских калмыков и особенности их быта. Этнографический очерк действ. чл. Обл. Войска Донского стат. ком. А. Крылова. Новочеркасск: Области Войска Донского типография, 1873. 58 с.
Максимов К. Н. Калмыки в составе донского казачества (XVII — середина XX в.). Ростов-на-Дону: Издательство Южного научного центра РАН, 2016. 584 с.
Маслаковец Н. А. Физическое и статистическое описание кочевья донских калмыков: в 2 ч. Новочеркасск : Области Войска Донского типография, 1874. Ч. 2: Статистическое описание. 95 с.